Научусь ли читать облака - я не знаю пока.
Этот мир, словно храм, и в ответ на молитву лишь эхо.
Но Душа, как ни странно, парит, безмятежно легка.
И кому, я опять же не знаю, мне быть благодарным за это?
Взрыв уносит осколки, а мы видим только дымы.
Но дома, где живем, это те же коварные мины.
Кто-то время завёл и ушёл, кто-то руки умыл.
Кто-то в камень вдохнул пламя плоти и дух пантомимы.
Но извечные силы взывают из бездны начал:
Тьма и Свет, Плоть и Дух, Жизнь и Смерть –
всё на встречных потоках.
Я не воин, но должен им быть, без щита и меча.
Ибо всё происходит во мне! Я же чувствую только:
Ветер и даль. Синие сны.
Сердца печаль. Неба огни.
Дальнее эхо. Ласковый смех.
Мир этот полон любовью на всех.
Разбежались галактики слов - их меж снов занесло.
Разлетелись планеты-миры, словно люди по свету.
Я не знаю, о Господи, в чём же твоё ремесло,
Но создать этот мир по плечу лишь тебе и поэту!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэзия : 3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
